Здорово, что Русский музей поощряет такой «выход в свет». И симпатично, что форматом для самовыражения творцов становится не холст, а утилитарная вещь, которую роспись поднимает на уровень символа. Собственно, лавка как архетипический объект оказалась очень хороша для таких коллективных событий. Набегают разные ассоциации и параллели. В один ряд простых образов встают, например, завалинка, которая накапливала сплетни и песни, лавка в избе, собиравшая под иконами домочадцев и гостей дома, лавка, использовавшаяся исстари как постель, потом скамейка на бульваре, свидетельница встреч, бесед, молчания и расставаний (не говоря уж о лавке торговца, уже как средоточия товаров и ежедневных нужд). Да мало ли лавок в багаже русского языка?! Лавка приглашает к разговору. Лавка соединяет разные настроения и желания. Лавка дарит отдых. Даже скамья подсудимых для нашей страны давно стала уж слишком «родной», породив особенности менталитета и привычек. Но здесь хочется заречься от печалей. Потому что майское солнце и разноцветье тем, которые вспыхнули в Михайловском саду, попросту не давали скучать.
Бывший некогда непременной частью быта, житейского уклада и сказаний («Семеро по лавкам», «Бросив зеркальце под лавку, позвала к себе Чернавку»), этот предмет мебели почти исчез из обихода и словаря привычных понятий, оставшись разве что в ресторанах, эксплуатирующих фантомы старины. Тем экстравагантней выглядит развесёлый змеистый «поезд» одноформатных объектов, играющих полузабытыми ассоциациями и «калькой» узнаваемых хрестоматийных картин. Музей, выходящий из своих стен и привычек, меняющий образ недотроги на весёлый, открытый и общительный маскарад – это симпатично и своевременно.
Заданная тема – «Русскому искусству посвящается» – подталкивала художников к неизбежному цитированию. Особенно популярными почему-то стали мотивы «от Малевича». Собственно, игра в цитаты и посвящения музею – хороший повод размять душу и голову, вспоминая связи, которыми петербуржцы соединены с такой сокровищницей, как Русский музей. Заявленная «демонстрация объединительных возможностей искусства в рамках МироТворчества» оказалась более чем наглядной. К тому же предполагается, что часть лавок будет продана на аукционе, благотворительный задел которого направлен на помощь инклюзивным программам.
Русский музей вовлекает в диалог очень разных художников. Тут участвовали, что называется, «и стар и млад» – признанные мастера и студенты, мэтры и дети, отдельные художники и целые коллективы. Череда лавок, обретающих новую плоть, превратилась в ожерелье, в котором соединяются контрастные темы и образы, мгновенно узнаваемые силуэты и мотивы, требующие разгадок.
Если отринуть прикладную прагматичность некоторых рекламных образов (куда ж без спонсоров?!), калейдоскоп получился масштабный и разноплановый. От незатейливых поздравлений музею и спонтанного самовыражения до сложно-сочинённых композиций и социальных обращений. Каждый исполнитель – одиночка или группа – создавал отдельную самодостаточную вещь, однако в итоге все они связались в коллекцию образов, которая по-своему интерпретирует смысл музейного пространства, как собирателя произведений искусства. Пограничное состояние между утилитарностью прозаичного места для сидения и «бесполезностью» высокого искусства делает эти 120 лавок коллективным артистическим феноменом, вживлённым в открытую садовую среду.
Здорово, когда это происходит вживую – непосредственно «здесь и сейчас». И для участников и для посетителей Михайловского сада это стало карнавальным актом, когда работа рождается под руками, как сейчас принято говорить, «в режиме реального времени». Не обошлось, конечно, без «домашних заготовок», что несколько снижало эффект спонтанного творчества. Но таких авторов, подстеливших «соломку» готовых работ, было всё же немного. Гораздо интереснее те, кто вёл руку, хоть и согласно эскизу, но с живой энергией непосредственного исполнения.
Думаю, и участники и зрители получили свои килограммо-минуты счастья.
Опыт получается красивый, вдохновляющий и уместный в городском саду. Думаю, эти расписные лавки могли бы совершить путешествие по площадям, бульварам и скверам Петербурга. Ведь лишь малая часть горожан добирается до такого «намоленного» места, как Михайловский сад. Многие-то и о существовании Русского музея, возможно, не знают. А такое фестивальное вторжение в тусклую среду спальных районов сослужило бы добрую службу, впрыскивая новую цветастую энергию в скуку унификации. Именно такое «развлечение с вовлечением» способно менять отношение людей к городу вообще и к своей улице или привычному двору в частности. Всегда хочется, чтобы продуктивный и оптимистичный эффект такого события был долгоживущим.
Преобразование среды и окрашивание городского пространства – не только буквально красками, но прежде всего эмоциями – задача извечно актуальная и благодарная. Есть где работать снова и снова.
Текст: © Владимир Корольков. 2018
Фото: © Александр Трофимов. 2018
Фоторепортаж с мероприятия «Лавка мира» можно посмотреть здесь
