Из ниоткуда в никуда. Градостроительная политика переходного периода

Первые десятилетия XXI века в российских мегаполисах ознаменовались беспрецедентным подъёмом строительства. При этом, несмотря на то, что тысячи семей получили возможность улучшить свои жилищные условия, качество городской среды снизилось, местами просто катастрофически.

Уменьшились площади зеленых насаждений в городах, пространство между зданиями оккупировано автомобилями, транспортные заторы не дают горожанам свободно передвигаться по городу, качество новых жилых комплексов оставляет желать лучшего, а их жители все более отчуждены друг от друга и от общественной жизни.

Уплотнительная застройка

Примером как активного вмешательства архитекторов в пространственно-функциональную структуру мегаполиса, так и порождаемых им проблем, является масштабное строительство в Санкт-Петербурге 2000-2010х гг. Наиболее противоречивым следствием новой градостроительной политики стала так называемая «уплотнительная застройка» – строительство новых зданий на «свободных» участках земли, как правило, внутри уже сложившихся кварталов и микрорайонов. Она дала городу на Неве сотни тысяч квадратных метров нового жилья, но породила множество проблем, среди которых – ухудшение инсоляции и повреждение конструкций соседних домов, возросшая нагрузка на инженерные сети, недостаток предусмотренных проектами парковочных мест, из-за которого все подъездные пути и тротуары заставлены автомобилями, и тому подобное.

Как пишет координатор движения «Живой город» А.Елисеева, «эпоха губернатора Матвиенко, по крайней мере, ее первая половина, вошла в историю как время бесконтрольного строительного бума, когда в центре росли как грибы «Монбланы» и «Регент-холлы», а на окраинах в скверах – бесчисленные высотки с десятком машиномест на дом» [1]. Строительство нового жилья в уже сложившихся кварталах, на месте скверов и других свободных пятачках, активно процветало в городе на Неве в 1990-х – начале 2000-х. В 2003 году запрет на уплотнительную застройку стал одним из пунктов предвыборной программы Валентины Матвиенко, и это обещание на посту губернатора Северной столицы она в целом выполнила. Еще при Матвиенко в Петербурге был принят и городской закон N 238-39 "Об адресной программе Санкт-Петербурга "Развитие застроенных территорий в Санкт-Петербурге" [2].

Реализация этого документа должна была улучшить качество жизни горожан. Дома первых массовых серий 1958-1970-х годов постройки, получившие в народе прозвище "хрущобы", были рассчитаны на 25 лет, при этом они стоят уже более полувека. В пятиэтажках нет лифтов и мусоропроводов, очень маленькие кухни и комнаты, а стены регулярно промокают и поражены плесенью, от которой почти невозможно избавиться. Представители властей и строительных компаний решили, что снести такие дома проще, чем отремонтировать, а для их обитателей нужно построить новое жилье, причем в пределах тех же кварталов, чтобы не нарушать сложившийся уклад жизни. «Однако уклад неизбежно нарушится, когда "хрущобы" снесут и на их месте построят новое благоустроенное жилье. На участке прежнего размера количество жильцов вырастет в разы» [2].

Условия жизни в новых квартирах вряд ли будут идеальными, но явно превосходящими по качеству микроскопические хрущевские «однушки» и «двушки». «Однако за эти условия придется заплатить. Жильцам домов, подлежащих сносу или реконструкции, в новостройках предлагается равная жилплощадь. Если такой возможности нет, девять дополнительных метров городские чиновники готовы переселенцам подарить, а все остальное придется оплатить по цене, установленной министерством регионального развития» [2].

Как пишет А.Финогенов, эксперт в области экономики городского планирования, «дальнейшее разрастание монофункциональных, так называемых, комплексных проектов освоения территории на городских окраинах, несет риски не только для долгосрочного развития агломерации в целом (бюджетная нагрузка с низкой социально-экономической отдачей и перспективой геттоизации построенных районов), но и коммерческие риски для самих девелоперов, т.к. уже через 3-5 лет на старый формат проектов не будет спроса (ввиду роста предложения и конкуренции, резервов развития ипотеки в РФ, постоянного повышения потребительских требований, истощение ресурсов платежеобеспеченной миграции, стагнации рынка инвестиционных квартир)» [3].

Градостроительные ошибки

«Наиболее очевидным, вопиющим проявлением ошибочного градостроительного решения является то, которое высотно-массивным объемом проявляется на фоне или становится мощным фоном общей панорамы города, возникает в самых имиджевых его пейзажах, самых главных градостроительных амсамблях и наносит своим присутствием тяжелое увечье им», отмечает П. Никонов, архитектор и градозащитник [4].

Сегодня самыми заметными «градошибками» такого рода являются:


Жилой комплекс «Монблан», Б. Сампсониевский пр., 4.6,8. Фото: © Александр Трофимов. 2020

Жилой комплекс «Монблан», Б. Сампсониевский пр., 4.6,8.


Жилой комплекс «Аврора». Фото: © Александр Трофимов. 2020

Жилой комплекс «Аврора» за гостиницей «Санкт-Петербург», Оренбургская улица, д. 2.


Жилой комплекс «Серебряные Зеркала», ул. Малая Монетная, д. 2. Фото: © Александр Трофимов. 2020.

Жилой комплекс «Серебряные Зеркала», ул. Малая Монетная, д. 2.


Набережная Робеспьера, 4 – худшие новые здания в Петербурге. Фото: © Александр Трофимов. 2020

Жилая застройка набережной Робеспьера (Воскресенская набережная, 4).


«Внезапные локальные градостроительные решения, принятые вне контекста градостроительного планирования, реализация которых уничтожает возможности более глобальных градостроительных решений, часто блистательных, в которых отражаются ожидания многих жителей города, иногда нескольких его поколений» [4]. 

Как пишет П.Никонов в другой своей статье, следует ожидать и появление нового вида градостроительной ошибки, представителей которой еще нет в Санкт-Петербурге, но они уже явно проступают в виде проектов. Эти творения «бодро согласовываются, продвигаются и агрессивно вбиваются как в административные коридоры и кабинеты, так и в общественное сознание» [5]. Они характеризуются уже не единичным высотно-массивным объектом, а «определенным столпотворением» таких объектов, объединяющихся в единое градостроительное образование, которое претендует на «массированное вступление на визуальное пространство исторического центра города» [5].

Три примера таких «градошибок»:

1. Проект «Морской фасад» на намыве Васильевского острова в том варианте, ради реализации которого в проекте высотного регламента предусматривалось в этом месте ограничение нижней высоты строений в 150 метров без ограничения верхнего предела. Реализация этого проекта грозила, к примеру, тем, что в створе Невского проспекта шпиль Адмиралтейства выглядел бы на фоне леса этих высоток. С Дворцовой набережной панорама Васильевского острова дополнилась бы холмом этих зданий, сияющих своими стеклянными гранями.

2. Комплекс высотных зданий Измайловской перспективы, который частоколом высоток с большой вероятностью будет замыкать перспективу Вознесенского и Измайловского проспектов, в том числе с Исаакиевской площади.

3. Комплекс застройки Леонтиевского мыса [5].

Со своей стороны, «петербургский Союз архитекторов намерен обратиться в Министерство культуры, городской парламент и КГИОП c просьбой не принимать 820-й закон о зонах охраны, в который вошел перечень из 77 диссонирующих объектов. Архитекторы в один голос назвали список «вкусовщиной», «глупостью» и провокацией градозащитников» [6]. 

По иронии судьбы, петербургские чиновники признали градостроительными ошибками 80 зданий, которые сами же и разрешили строить [7]. Из первоначального перечня, одним из составителей которого был П.Никонов, исключили все исторические здания и добавили «градостроительные ошибки» последних лет, в частности, жилой комплекс «Монблан» и соседнюю «Аврору». Кроме того, из списка исчезла вторая сцена Мариинского театра. Ее при согласовании вычеркнуло Министерство культуры, заказчик строительства [6].

В числе градостроительных ошибок фигурируют жилые комплексы, здания торговых центров и даже Большой концертный зал «Октябрьский», который строился в свое время как аналог Кремлевского дворца съездов и стал в городе культовой площадкой. Несколько раз архитектурное сообщество даже выступало с предложением придать зданию охранный статус.

Большой концертный зал «Октябрьский». Фото: © Александр Трофимов. 2020

Большой концертный зал «Октябрьский».


Примечательно, что и концертный зал, и все остальные дома, попавшие в список, возводились не просто так, а с разрешения КГИОП. Все проекты перед строительством согласовываются именно в этом ведомстве [7].

В результате обсуждения на круглом столе по эстетике городской среды Всемирного клуба петербуржцев в черный список попали также бизнес-центр «Преображенский» на Литейном, 26, за чрезмерно авангардное решение нового фасада по улице Короленко и Артиллерийскому переулку, и башня «Лидер-тауэр» за то, что она якобы вторгается в панорамы Исаакиевской площади.

Бизнес-центр «Преображенский», вид с улицы Короленко. Фото: © Александр Трофимов. 2020

Бизнес-центр «Преображенский», вид с улицы Короленко.


Торгово-офисный центр «Регент-холл» на Владимирской площади. Фото: © Александр Трофимов. 2020

Торгово-офисный центр «Регент-холл» на Владимирской площади.


К сносу «Регент-холла» и «Монблана» призвала градозащитница Аля Деконская, добавившая к списку ошибок еще и здание банка «Санкт-Петербург» на Охте, ставшее в народе известным под нелицеприятными прозвищами «чайник» и «унитаз». Общий неутешительный итог градостроительной политики последних лет подвел историк и краевед Лев Лурье. «Основная проблема Петербурга в самом существовании современных архитекторов. Я бы запретил им строить южнее Черной речки и севернее Обводного канала, западнее Оккервиля и восточнее Гавани. Пускай тренируются и экспериментируют в области. Долго тренируются», — заявил он [8].

Транспортные проблемы

В последние десятилетия, в связи с все возрастающим числом личных автомобилей, транспортный поток, проходящий через центр, значительно увеличился. В определенные часы движение в исторической части города оказывается почти полностью парализованным. Не спасают и предпринятые властями меры, в том числе строительство Кольцевой автомобильной дороги (КАД) и Западного скоростного диаметра (ЗСД). С введением в эксплуатацию КАД появилась возможность объехать город по периметру, для того, чтобы попасть на другой его конец. Транзит через центральные районы уменьшился, но незначительно. Невский проспект по-прежнему используется многими автомобилистами (видимо, желающими насладиться видом исторической архитектуры) для поездок из северной части города в южную и наоборот. Иногда он представляет собой одну сплошную пробку. ЗСД, который также строится для быстрого транзита с севера на юг, минуя центр, является платной дорогой, и до тех пор, пока не будет введена плата за въезд в историческую часть Санкт-Петербурга, будет много желающих сэкономить деньги и в качестве бесплатного бонуса полюбоваться на Зимний дворец и Адмиралтейство. Стоя в бесконечной пробке.

Следует отметить, что потоки личного транспорта являются неупорядоченными из-за хаотического рассредоточения рабочих мест (которые при этом тяготеют к центру города), а также того факта, что почти вся культурная жизнь Санкт-Петербурга сосредоточена в его исторической части. При этом далеко не все культурные центры расположены вблизи станций метрополитена. К примеру, к Мариинскому театру только планируется подвести ветку метро, а сейчас во время спектаклей все прилегающие кварталы походят на выставку дорогих (и не очень) автомобилей.

Еще одной проблемой является то, что в городе на Неве (и еще нескольких небольших речках) все набережные являются автомагистралями и парковочными зонами, вследствие чего люди почти не имеют доступа к воде. При этом есть пример организации пешеходного участка набережной канала Грибоедова, где многократно возрос поток пешеходов, что повлекло за собой увеличение количества всевозможных кафе, магазинов и прочих центров услуг в первых этажах зданий, выходящих на набережную. Организация пешеходных зон в городе стимулирует социальную и экономическую активность, это доказано на примере Копенгагена и других европейских столиц. В Санкт-Петербурге пока всего две общеизвестных пешеходных улицы в центре – Малая Садовая и Малая Конюшенная. Первая из них также является очень наглядным доказательством возрастания активности горожан в подобных местах.

Неразрывно связан с транспортными проблемами и вопрос организации парковок, как в историческом центре города, так и за его пределами. Сейчас улицы и набережные Санкт-Петербурга по большей части превращены в стоянки под открытым небом, что создает огромные неудобства как для пешеходов, протискивающихся между припаркованными автомобилями, так и для водителей, по причине сужения проезжей части. Власти предприняли попытку ввести плату за парковку на нескольких центральных улицах, но серьезных изменений это пока не вызвало. В новых районах же проблема парковок имеет катастрофический характер, автомобилями забиты дворы как внутри советских микрорайонов, так и внутри современных жилых комплексов. Пешеходы зачастую вынуждены ходить по проезжей части, что создает угрозу их жизни и здоровью.

Возможные альтернативы

Следует рассмотреть несколько альтернативных градостроительных подходов, которые могли бы значительно улучшить качество городской среды, решить проблемы с жильем и транспортом. В случае исторического центра это постепенное введение мер по ограничению пользования личным автотранспортом, развитие системы общественного транспорта, создание пешеходных зон и велодорожек, ужесточение контроля над новым строительством и пр. Кроме того, следует вывести за пределы центральной части города большую часть офисных центров, создав отдельный деловой район с удобным подъездом как на личном, так и на общественном транспорте (по примеру района «Дефанс» в Париже). Что касается так называемых спальных районов, то они должны быть радикальным образом перестроены.

Проблемой советских микрорайонов является рыхлая структура застройки, в которой монофункциональные здания расставлены на поверхности земли в соответствии с нормами инсоляции, т. е. довольно далеко друг от друга. Это противоречит ярусной природе города. Морально и физически устаревшие «хрущевки» и «брежневки» необходимо сносить, используя метод веерного расселения: строится новый жилой район на месте, к примеру, бывшего промышленного объекта, туда переселяются жители из хрущевского микрорайона, который сносится целиком, на его месте строится следующий жилой комплекс и т. д. Важно, чтобы изначально была продумана ВСЯ схема расселения, а новые районы проектировались с учетом нужд жителей и современных технологических возможностей. Строительство новых знаний посередине сложившихся кварталов закрепляет их бедственное состояние.

В соответствии с принципами «кластерного» градостроительства (от англ. cluster – гроздь, скопление) новые жилые районы должны быть такого размера, чтобы из конца в конец можно было пройти не более, чем за 20 минут. В них должны находиться культурные и образовательные центры, торговые и развлекательные пространства, лечебно-оздоровительные учреждения и спортивные комплексы. Людям должна быть предоставлена возможность работать поблизости от дома. Пространственная структура жилых комплексов должна включать подземные этажи (парковки, склады и техническое обслуживание), общественные пространства на уровне земли и на промежуточных нулевых отметках, отделяющих группы жилых этажей друг от друга. Пешеходные и автомобильные потоки должны быть полностью разделены по уровням.

Подобные городские структуры предлагает американский архитектор Кент Ларсон, наряду с новыми видами экологичного транспорта (складной электромобиль, электрический велосипед с крышей и др.), системой совместного использования транспортных средств, трансформируемой планировкой малогабаритных квартир и пр. [9]. Исследования Ларсона показали, что 20 минут ходьбы – это естественный предел роста поселений, где движение по преимуществу пешеходное (он показал это на примере средневековых деревень Германии и Франции). Городские кластеры в его проекте предлагается связывать минимальным количеством скоростных магистралей, а также линиями скоростного экологичного общественного транспорта.

План средневекового Парижа, возникшего из слияния деревень
     
План средневекового Парижа, возникшего из слияния деревень.


кластерная организация города (проект К. Ларсона) – кадры из презентации К. Ларсона для TEDx

Кластерная организация города (проект К. Ларсона) – кадры из презентации К. Ларсона для TEDx.


Можно пойти еще дальше и внедрить в структуру городских районов автоматизированные системы производства продуктов питания и предметов быта, их транспортировки в жилые комплексы и центры распределения; автоматика будет использоваться и в строительстве, переработке отходов и т. п. Человек может быть освобожден от тяжелого и монотонного труда, но для этого необходима иная организация общества. На смену хаосу капиталистического строя и чрезмерной регламентации социалистических режимов, одинаково подавляющих личность, может прийти самоорганизующаяся система ресурсоориентированной экономики, которую предлагает другой американский архитектор, промышленный дизайнер и футуролог Жак Фреско [10]. Его технократический проект Venus представляет собой комплексные инфраструктурные решения для объединенного человечества, где управление осуществляется кибернетическими системами, в обслуживании всей автоматики заняты всего 7000 человек, а остальные имеют возможность заниматься творческим трудом и не заботиться более о выживании, но жить полноценной жизнью, не будучи обремененными частной собственностью и устаревшими культурными предрассудками.

Модель города будущего для проекта Venus, вид сверху, арх. Ж. Фреско. Venus by Jacque Fresco
      
Модель города будущего для проекта Venus, вид сверху. Архитектор Жак Фреско.

Аксонометрическая схема жилого кластера с фрактальной системой застройки для проекта Honeycomb City, арх. Е. Лобанов и Е. Марчукова
Аксонометрическая схема жилого кластера с фрактальной системой застройки для проекта Honeycomb City, арх. Е. Лобанов и Е. Марчукова.


В структуре городов будущего могут быть использованы принципы фрактальной геометрии, что избавит архитектуру от евклидовского схематизма и приблизит ее формы к природе. Кроме того, это позволит сделать застройку более плотной и разнообразной, квартиры – развернуть на несколько сторон света и обеспечить неповторимый вид из каждого окна (см. рис 5). Сейчас можно лишь строить предположения о том, какой будет архитектура, когда появятся новые материалы и технологии, а само общество станет другим, но нужно надеяться, что она будет более человечной и вдохновляющей.

Список литературы

1. Елисеева А. Уплотнительная застройка может возобновиться при Полтавченко URL
2. Голубкова М. Несолнечный день URL
3. Финогенов А. Градостроительные ошибки «Петербурга 2013» для «Петербурга 2030» URL
4. Никонов П. Градостроительные ошибки (дата обращения: 10.10.2014)
5. Никонов П. Заключение об ожидаемой динамике роста градостроительных ошибок (дата обращения: 10.10.2014)
6. Асанова А. Архитекторы ответят за «градостроительные ошибки» URL
7. Черенева В. Коллективный диссонанс URL
8. Шишкин А. Эксперты «Карповки» назвали худшие новые здания в Петербурге URL
9. Ларсон К. Блестящие решения для заселения еще большего количества людей в каждый город URL
10. The Venus Project. Beyond politics, poverty and war URL

Текст: © Евгений Лобанов. Доцент кафедры дизайна оборудования в средовых объектах СПБГУПТД. 2020.
Фото: © Александр Трофимов. 2020