Мебель эпохи историзма долгое время воспринималась как нелепое нагромождение разрозненных элементов различных исторических стилей и вызывала уныние у искусствоведов и коллекционеров.
Выставка «Мебель для всех причуд тела», организованная в пространстве Манежа Малого Эрмитажа, вероятно, является первым опытом систематизации наследия российского мебельного мастерства большей части XIX века. Выставка представляет подробный обзор направлений в формотворчестве мебели, особенностью которых стала ревизия достижений предыдущих эпох.
На смену интернациональному большому стилю, навязанному наполеновской гегемонией, пришел романтизм с его увлечением всем загадочным, удивительным и необычным. Далёкое прошлое и экзотические культуры Востока и Северной Африки, все малоизвестное или уже забытое попадают в фокус европейской моды. Чередующиеся интерьеры, созданные в эстетике неоготики, ренессанса, рококо, экзотического ориентализма или русского стиля, являлись некими аттракционами, стремившимися поразить воображение светской публики.
Мебель в этот период перестает играть строгую роль выражения пространства, теперь она самостоятельный арт-объект, привлекающий внимание не только своей нарядностью, но и необычной функцией. Можно сказать, что стремление удивить в этот период не только формой, но и назначением мебели, стало отправной точкой современного мебельного дизайна. Появляются мебель-трансформеры, сдвоенные кресла «тет-а-тет» и «сиамские близнецы», разнообразные диваны и кушетки, которые все больше отражают бытовые привычки их хозяев. Запрос на индивидуальный комфорт привел к применению пружин в сиденьях кресел и диванов, упругой обивке «капитоне» высоких поддерживающих спинок. Мебель отрывается от стен и занимает свободное пространство в интерьере. Теперь она легче, мобильней и выразительней с любого ракурса.
На выставке широко представлена мебель дворцовая и аристократическая, в которой эстетика заметно доминирует над функцией, «причуды тела» здесь уступают причудам прихоти и вкуса. В подобных образцах исторические стили избегают смешения, они отражают специфику отечественного прочтения и удобны для научного анализа.
Зарождающийся класс буржуазии испытывал дефицит самоидентификации и стремился во всем имитировать аристократические манеры. Недостаток образования и зацикленность на собственном комфорте привели к трансформации исходных образцов и породили поистине странные создания шокирующей эклектики.
Нетрудно заметить, что запрос на функциональность и технологичность (минимизацию стоимости) в наибольшей степени выражен в среде малоимущих слоев населения, и здесь буржуазия играла важную роль в развитии мебельного дизайна: пытаясь минимизировать издержки, предприниматели активно применяли новые технологии производства. Проследить эти процессы мне было бы наиболее интересно.
Однако, недорогой мебели на выставке показано немного. Функциональное направление представлено разборной (походной) мебелью, новаторской конструкцией раздвижного стола-сороконожки мастерской Г. Гамбса, различными видами трансформируемой мебели.
Технологические новшества заметны в конструкции кресел с цельной боковой рамой, изобретение которой связывают с именем В.П. Стасова, в робкой презентации венской мебели фабрик Конъ, Войцеховъ, Ново-Радом.
Технологическое наследие, формировавшееся именно в период, охватываемый выставкой, на экспозиции практически не представлено. Методы ламинирования и гнутья древесины, легшие в основу современного мебельного дизайна, разработанные Самюэлем Граггом (США), Михаэлем Тонетом (Австрия), Жаном-Жозе Шапюи (Бельгия), Джорджем Гарднером (США), Генри Белтером (США) и нашедшие поклонников в России, остались за пределами выставленного материала.
Выставка больше отражает развитие буржуазной декоративности, ставшее тупиковой ветвью в истории мебели, чем мебельного дизайна. За исключением самобытного русского стиля мы можем видеть массу умелых копий иностранных образцов, вновь ставших модными.
Крупнейшим смотром достижений середины XIX века стала Всемирная выставка в Лондоне 1851 года. На ней стало понятно, что решающее значение в будущем будут иметь технологии. Один из русских критиков, посетив лондонскую выставку, пророчески заметил: «Английский станок, изготавливающий сотни гвоздей в час, убедительнее доказывает богатство и силу страны, чем малахитовая ваза в рост человека».
Текст: © Павел Ульянов. 2018
