«И ещё поиграйте шрифтами»

Для любого оформителя – стоит помнить, откуда есть-пошёл график-дизайнер – фраза, вынесенная в заголовок, сродни зубовной боли. Нет ничего более бессмысленного, как попытка со стороны, не ведающей о внутренней механике, грамоте и энергетике, сыскать «образ» лишь пересыпанием «красивых» гарнитур.

И эта аллегория напористой безграмотности, как ни странно, всегда видна в… наружной рекламе, которая погребла под собою тот город, который мы бы хотели уважать и любить.

Как бесчисленные провода – будто и не наступал двадцать первый век – буквально перечёркивают «Северную Венецию», так и безудержный «пилёж» в целях бездумного заработка на рекламе напрочь лишает Петербург чего-то ценного, что делало его… Петербургом.

Оформитель. Так некогда назывался тот, кто обеспечивал агитационно-рекламное наполнение городов и весей. Оформление – это придание какой-то новой сути тому, что до этого момента обходилось без привнесений.

График-дизайнер виден повсюду: от футболки до книжной обложки, от вывески до упаковки. Эта сфера много интереснее и тоньше того, что лежит на поверхности. Но здесь мне хочется несколько отступить на дистанцию общего взгляда и говорить не столько о сути профессии графического дизайнера, сколько как раз о том «верхнем слое», что влияет на образ города в целом.

Что происходит с Санкт-Петербургом после вторжения «оформителей»?

Для осознания катастрофы (тут приходится быть «капитаном Очевидность») достаточно взглянуть лишь на рекламу. Наружная реклама стала у нас поистине саранчой, пожирающей самый воздух «северной столицы», что в её исторической части, что в спальных районах.

Наружная реклама в Петербурге беспощадна. Она, словно наводнение, затапливает всё, куда может проникнуть. Что совсем не означает её просчитанности и уж тем более действительной эффективности.

Разумеется, без рекламы такой крупный город существовать не может. Но это вовсе не должно означать повсеместного разрушения городской ткани.

Невероятны примеры вторжения рекламоносителей в бытование горожан. И это очень ярко показывает отводимую им роль. Качество жизни – это ведь не декларируемые ценности, а вполне осязаемые и приземлённые вещи. Например, на Невском проспекте, в местах максимальной плотности людей (особенно во время летнего туристического сезона) стоят постеры «сити-формата» или тумбы, порой отъедающие у без того узкого тротуара почти половину его ширины!

Кто, как и «за сколько» позволил именно здесь врезать беспардонный носитель, вызывающий исключительное неудобство для горожан и приезжих?

Банально говорить о том, что город сложнее скопища случайных факторов. Город – это система взаимоотношений, правил, уступок, границ. Сочетание технологий и традиций. Город – это ежедневные соприкосновения самых разных интересов. И качество городской среды много больше, чем добросовестная работа муниципального дворника. Но вандализм – в самых разных его ипостасях – стал ежедневной реальностью, практически нормой. И то, что теперь стало визуальной параллелью градостроительству, то, что является второй «кожей», порой ужасает.

Альтернативный опыт я увидел, например, недавно в Дрездене. Город, вдесятеро меньший Петербурга, почти лишён наружной рекламы. Вернее, она занимает какое-то ничтожное место в том, что определяет его облик. Весь воздух городской среды, её абрисы, её плотность или разреженность, её силуэтность и узнаваемая материальность остаются легко воспринимаемыми. Полноценными и вполне портретными.

В Венеции (слева), которая «продаёт» оптом и в розницу город, как феноменальный аттракцион, на фоне отсутствия рекламы скандально выглядит баннер, которым затянут фасад палаццо. Для Дрездена (справа) круглые афишные тумбы – стационарные или вращающиеся – привычны. Хоть их количество можно сосчитать на пальцах.

Умное и бережное отношение к своему дому становится залогом выработки правил «гигиены». И тогда реклама не превращается в монстра, а занимает подобающее ей место в иерархии визуальных ценностей. Так, во всяком случае, хочется надеяться мне – тому, кто, так или иначе, отдал рекламе бОльшую часть жизни.
Можно спросить, а причём здесь график-дизайнер? Право слово, не знаю, но кажется мне, что участвуя в формировании вкусовой грамотности, профессионалы от «оформительства» могут влиять на изменение и самой структуры города.

Разреженная система носителей в Дрездене как правило привязана к остановкам общественного транспорта. Кстати, обратите внимание на траву, которой засеяна выделенная под трамвай полоса. Широкий тротуар (справа) позволяет разместить на нём объёмные четырёхсторонние тумбы, на которых, в основном, видна реклама культурных событий, а не торговых скидок.

Системное освоение пространства и рациональное использование технологий делает город не только удобным, но и красивым. Пожалуй, это тянет на лозунг: «Красота удобна». Впрочем, по легенде ещё Туполев говорил, что «некрасивый самолёт не полетит». Когда те, кто принимает нормативы в качестве мерила, и те, кто вписывается в контуры правил, как и те, кто отслеживает исполнение этих правил, связаны общими представлениями о самоуважении, город (и реклама в частности) перестаёт быть неконтролируемым грибком, растущим вкривь и вкось.

Совмещение афишной тумбы с телефонной или туалетной кабинами показывает компактный и рачительный симбиоз разных функционалов.

Культура использования городских пространств, заполнения городской инфраструктуры предполагает внимательное и умное хозяйствование, а не варварское хозяйничанье. Во многих случаях единственно возможным методом восстановления и законности и смыслов представляется радикальный снос «носителей» (я бы их называл «переносчиками» в сугубо медицинском смысле). Демонтаж вовсе не из принципа разрушительного «до основанья, а затем…», а лишь для того, чтобы, напротив, возродить логику и дыхание города, жестоко попранные жадностью.

Как видно, сама по себе «болгарка» не способна восстановить тротуар до кондиционного состояния. Тут уместна очередная банальность «Ломать – не строить».

Конечно, дизайнер-график едва ли способен поправить бедственное положение вещей. Его роль, как правило, это только «исполнение желаний». Регуляторная функция больше касается надзорных органов. Но общая грамота (или хотя бы способность воспринимать экспертное мнение) тех, кто в ответе за развитие районов и города в целом, как раз и может стать противоядием от визуальной плесени. И здесь влияние профессионалов не только возможно, но и крайне желательно. Хочется верить, что дизайнер – неленивый, страстный и упорный – способен влиять на совершенствование городской среды.Тем более что и непрофессиональное, вульгарное, дикарское, спонтанное вторжение «оформителя» – представляющее собою отдельный клинический интерес – видно повсюду.

Но город, который провозглашался «окном в Европу», не должен быть законопачен бездумной эксплуатацией. Мы забываем, что понятие «имидж» означает не только ценностное обличье (персоны в том числе), но и попросту осмысленную картинку, т.е. конкретную визуализацию образа.

Петербург просто не может себе позволить превратиться в нестерпимую свалку неуправляемых «картинок». Его история достойна лучшего продолжения.