Чандигарх: адаптированная утопия

20 февраля 2021 года в архитектурной фотогалерее «Точка», расположенной в библиотеке и арт-резиденции ШКАФ и созданной в партнерстве с журналом «Проект Балтия», открылась выставка Алексея Народицкого «Чандигарх: адаптированная утопия». Куратором экспозиции выступил теоретик архитектуры и дизайна Евгений Лобанов, член Санкт-Петербургского Союза дизайнеров. Ниже приводится написанный им текст, предваряющий экспозицию.

Город у подножия Гималаев, один из самых ярких символов освобождения Индии от британского владычества, стал также единственным из крупных градостроительных проектов великого Ле Корбюзье, который все же был осуществлен – силами международной бригады архитекторов и волей первого премьер-министра независимой Индии, Джавахарлала Неру. В планировке столицы штата Пенджаб, построенной «с нуля» вскоре после подписания Акта о независимости (1947), прослеживается своего рода синтез идей Афинской хартии и концепции города-сада (оставшейся от предыдущих проектировщиков Чандигарха – Альберта Майера и Мацея Новицкого), адаптированный под климатические и культурные условия южной страны. Там впервые была применена система семи видов дорог, придуманная Ле Корбюзье, а также тщательно проработаны различные типы жилых кварталов и общественные центры, включая один из шедевров французского зодчего – комплекс Капитолия. Многие здания были спроектированы Пьером Жаннере – двоюродным братом и соратником Ле Корбюзье, прожившим в Чандигархе несколько лет, а некоторые значимые постройки – молодыми индийскими архитекторами, с энтузиазмом воспринявшими идеи мэтров модернизма.



Исследователи отмечают, что Ле Корбюзье стремился реализовать город-утопию и до последнего противился архитектурному закреплению социального неравенства в делении кварталов по уровню достатка жителей. Еще в заключительных абзацах Афинской хартии архитектор написал: «Частный интерес, охватывая меньшую часть человечества и обрекая всю прочую его массу на убогую жизнь, должен быть строго ограничен и повсеместно подчинен интересам коллектива. И тогда каждому индивиду будут открыты все возможности удовлетворить его основные стремления: к благосостоянию домашнего очага, к красоте города». Но все же Ле Корбюзье и его коллегам пришлось уступить требованию властей и выделить центральные кварталы для вилл крупных чиновников, а дома для рабочих разместить на окраине. Хотя даже самые бедные кварталы были спроектированы с учетом всех потребностей жителей и обеспечены необходимой инфраструктурой.



Комплекс Капитолия располагается на северо-востоке города, ближе к горам, и, по словам историка архитектуры Жана-Луи Коэна, объединяет здания Верховного Суда (1951-1956), Дворца Ассамблеи (1952-1961) и Секретариата (1952-1958) «в соответствии с искусной композицией, отклоненной от осей симметрии» и выстраивающей между зданиями «тонкие соотношения, несмотря на разделяющие их значительные расстояния». Как отмечал сам Ле Корбюзье в книге «Беседа со студентами архитектурных школ» (1957), «…Некоторые места самого здания и вокруг него являются определенными интенсивными математическими местами, которые оказываются как бы ключом к пропорциям произведения и его окружения. Это места наивысшей интенсивности, и именно в этих местах может осуществиться цель архитектора… Можно сказать, что в этом месте соединены все условия, чтоб была произнесена речь, речь художника, пластическая речь». Пластика сооружений усложнилась благодаря решениям, продиктованным климатическими особенностями: светорассеивающим конструкциям и особой формы кровлям, улучшающим микроклимат внутри зданий.



Сегодня зданиям комплекса Капитолия уже почти 70 лет. За этот немалый срок железобетонные конструкции несколько обветшали под воздействием перепадов температур и влажности (климат в штате Пенджаб суров и для человека: месяцы иссушающей жары сменяются периодами проливных дождей, а зимние ночи в предгорьях Гималаев довольно холодные), но при этом их будто коснулось дыхание вечности, породнившее постройки Ле Корбюзье со старинными индийскими сооружениями (Коэн упоминает о влиянии форм обсерватории в Джайпуре). Сходство усиливается благодаря тому, что эта устремленная в будущее архитектура воплощалась при помощи почти средневековых технологий, в условиях нехватки современного строительного оборудования (что парадоксальным образом обогатило фактуру модернистских сооружений, сделало бетонные поверхности живыми). Довершает впечатление сакральности тот факт, что выверенность пропорций здесь не уступает памятникам прошлых веков, хотя и основана не на космической гармонии священных чисел из религиозных текстов, а на вполне земной, прагматичной системе числовых соотношений, созданной Ле Корбюзье на основе роста среднего европейца (хотя и там, и здесь фигурирует пресловутое «золотое сечение»).



Ощущение подлинности, одухотворенности материала, неподвластное времени, почти утеряно в нашу эпоху цифрового проектирования и автоматизации строительного процесса. Вновь построенные здания часто выглядят как материализованные компьютерные визуализации; в самых смелых и фантастических формах, сгенерированных благодаря изощренным математическим алгоритмам, уже не присутствует дух человека-творца. Будучи воплощенной в металле и железобетоне, цифровая архитектура за редким исключением сохраняет ощущение зыбкости, эфемерности, она заложница настоящего момента. Все меньше строится зданий, к которым были бы применимы следующие слова Ле Корбюзье: «Четвертое измерение – это отрыв от временного, преходящего, вызванный исключительной гармонией использованных пластических средств… Раскрывается беспредельная глубина, раздвигаются стены, исчезает все случайное – совершается чудо, являемое несказанным пространством».

Фотографии Алексея Народицкого в полной мере передают все эти противоречивые ощущения от архитектуры Ле Корбюзье: холодное дыхание мира чисел и геометрических абстракций, просочившееся в жаркий тропический ландшафт и застывшее в причудливых железобетонных формах, которые покрылись патиной времени, но напоминают о вечности и космических пространствах. Почти полное отсутствие людей на фотографиях лишь усиливает впечатление принадлежности зданий к иному миру, подчеркивает образ Утопии, проникшей в нашу неупорядоченную действительность.

Текст: © Евгений Юрьевич Лобанов, доцент Института дизайна пространственной среды СПбГУПТД, член Санкт-Петербургского Союза дизайнеров, член редколлегии журнала «Проект Балтия
Фото: © Алексей Народицкий